Жюль Верн - Миссис Брэникен [Миссис Бреникен]

Неодолима власть сильного ума над слабым. Взгляд Лена Боркера подчинял себе волю Джейн.

Долли поняла все это… Появление перед ней Лена Боркера воскресило в ее памяти прошлое, и она подумала, сколько пришлось Джейн перенести при совместной жизни с ним… Но она тотчас же подавила в себе чувство возмущения. Долли твердо решила не выказывать ему своего отвращения, только бы сохранить при себе Джейн.

— Вам известна причина моего приезда в Австралию, Лен Боркер? — сказала она. — На мне тяготеет долг, и я всецело посвящаю себя ему до тех пор, пока не увижусь с Джоном. Судьбе угодно было, чтобы вы встретились на моем пути! Я снова нашла свою Джейн, свою единственную родственницу. Оставьте ее со мной и дозвольте ей присоединиться ко мне, как она того желает!

Лен Боркер ответил не сразу. Сознавая, насколько сильно было неудовольствие против него Долли, он желал, чтобы она закончила предложение свое приглашением присоединиться к экспедиции, обращенным лично к нему. Продолжавшееся молчание Долли вынудило его выйти из выжидательного положения и непосредственно обратиться с предложением своего участия в экспедиции.

— Долли, — сказал он, — я отвечу вам без околичностей и добавлю при этом, что я ожидал вашего предложения. Я не отвечу на него отказом и охотно выражаю свое согласие на то, чтобы жена моя оставалась при вас. Ах! Жизнь сложилась для нас обоих весьма тяжело с того времени, как неблагоприятное стечение обстоятельств вынудило меня покинуть Сан-Диего! Мы оба много страдали в продолжение последних лет, и, как видите, судьба не улыбнулась мне в Австралии, потому что я вынужден зарабатывать себе кусок хлеба изо дня в день. С окончанием стрижки овец в Вальдек-Хилл я опять буду без дела и не знаю даже, где отыщу его снова. А так как мне тяжело будет расставаться с Джейн, то прошу вас разрешить мне принять личное участие в вашей экспедиции. Мне известны туземцы центральной местности, с которыми мне приходилось не раз уже сталкиваться, и потому я в состоянии быть вам полезным. Да кроме того, я уверен, что и вы, Долли, не сомневаетесь в том, что я был бы счастлив присоединить мои личные усилия к тем, которые вы и сотрудники ваши делаете для освобождения Джона Брэникена.

Долли тотчас же поняла, что ей поставлено было категорическое условие, и только согласившись на него, она и могла оставить при себе Джейн. Спорить с подобным человеком было бесполезно. Да кроме того, присутствие его могло быть и полезно, при том условии, конечно, что у него нет каких-нибудь затаенных мыслей. Ему пришлось в продолжение многих лет вследствие своей разнообразной деятельности, обусловленной бродячим образом жизни, не один раз посещать центральные части континента. Потому Долли ограничилась тем, что ответила ему довольно сухим голосом:

— Я согласна, Лен Боркер, вы войдете в состав нашего отряда, но приготовьтесь к отъезду, так как мы выступим отсюда завтра же на рассвете.

— Я буду готов, — отвечал Лен Боркер, удалившись вслед за этим и не дерзнув протянуть руки миссис Брэникен.

Узнав о том, что Лен Боркер будет участвовать в экспедиции, Зах Френ остался недоволен. Он знал этого человека, и ему рассказал Уильям Эндру, как недобросовестно он вел себя по отношению к оказанному ему доверию, растратив личное состояние Долли. Кроме того, ему известно также было, при каких обстоятельствах пришлось этому недобросовестному опекуну и мошеннику-маклеру скрыться из Сан-Диего. Он догадывался, что имелись многие и многие причины относиться с большой подозрительностью к образу жизни и деятельности Боркер а за последние четырнадцать лет, проведенных им в Австралии. Он воздержался, однако, от каких бы то ни было замечаний, признавая весьма счастливым обстоятельством, что Джейн будет находиться отныне при Долли. Во всяком случае, он про себя твердо решил не спускать глаз с Лена Боркера.

День кончился без дальнейших приключений. Лен Боркер более не появлялся и был занят приготовлениями к отъезду. Он заключил счет с управляющим Вальдек-Хилл. Расчеты эти были несложны, не вызывали никаких недоразумений, и управляющий принял уже на себя заботу достать прежнему своему служащему коня, на котором тот мог бы следовать за караваном до станции Алис-Спрингс, где предложено было его переснарядить.

Долли и Джейн провели все время вместе от полудня до вечера. Долли избегала говорить о Лене Боркере, не давала никаких намеков по поводу его образа жизни с того времени, как он покинул Сан-Диего, сознавая, что Джейн не может упоминать о многом.

Ни Том Марикс, ни Годфрей, которым было поручено навести справки у оседлых туземцев в соседних со станцией Леди Шарлотта деревушках, не появлялись в тот вечер в Вальдек-Хилл. Только на следующий день Долли могла представить Годфрея Джейн, пояснив ей при этом, что она усыновила его.

Джейн была так поражена сходством юнги с капитаном Джоном, что едва решалась глядеть на него. Трудно выразить чувство, которое она испытала в то время, когда Долли сообщила ей все, что касалось Годфрея и обстоятельств, при которых она нашла его на «Брисбене». Он был подкидыш, его нашли на улице в Сан-Диего, он был воспитан в Уайт-Хауз, и ему было в настоящее время приблизительно четырнадцать лет. Бледная, с едва бьющимся сердцем, безмолвная и неподвижная, выслушала Джейн эту историю.

Оставшись наедине, она бросилась на колени, сложив руки для молитвы. После этого черты ее лица оживились и как бы преобразились.

— Он!.. Он!.. — воскликнула она. — Он около нее! Видно, так было угодно Богу!..

Минуту спустя Джейн вышла из дома и, пробежав по внутреннему двору, стремительно направилась к бараку, в котором жила вместе с мужем.

Лен Боркер был там, укладывая в чемодан платье и иные предметы, которые брал с собой. Заметив чрезвычайное волнение стремительно вбежавшей в барак жены, он вздрогнул.

— Что случилось? — резко спросил он ее. — Говори же!.. Да скажешь ли ты?.. Что случилось?..

— Он жив! — воскликнула Джейн. — Он здесь… Около своей матери… он, кого мы считали…

— Около своей матери?.. Живой?.. Он? — повторил ее слова Лен Боркер, пораженный этим сообщением.

Он слишком хорошо понял, к кому именно могло относиться это слово «он».

— Он, — повторяла Джейн, — он, второй ребенок Джона и Долли Брэникен!

Достаточно будет в коротких словах рассказать здесь о том, что произошло в Проспект-Хауз пятнадцать лет тому назад.

По прошествии одного месяца после переезда в Проспект-Хауз Боркеры заметили, что Долли, потерявшая рассудок со времени ужасного происшествия, находилась в положении, значения которого она лично не сознавала. Тогда под предлогом болезни Долли, за которой неустанно следила мулатка Но, невзирая на мольбы Джейн, была совершенно отрезана от всех своих друзей и соседей. Семь месяцев спустя, лишенная по-прежнему рассудка, она родила второго ребенка.